«Беда», рассказ М.Зощенко. Экранизация.

Кляк-кляк, хлюп-хлюп, продавливается скользкая серая глина между детскими пальцами. Старательно лепит что-то девочка лет десяти, поправляя падающие на лицо волосенки, испачкав щеки и нос этой самой глиной.
Потом она отмывает руки в старом умывальнике, висящем на стенке бедной деревенской избы, вытирает их о вышитое полотенце (такие раньше девушки себе в приданое вышивали).
Открыв створки шкафчика, где теснятся разные хозяйственные вещи, начиная от веревок, кончая хозяйственным мылом она находит у самой стенки несколько банок со старой краской. Это полусухая гуашь. Девочка выбирает банку с зеленой краской, наливает в нее воды из чайника, пытается размешивать столовой ложкой.
В избу проталкивается бочком деревенский мужичок с огромным мешком, набитом соломой и довольной ухмылкой на лице. Он торжественно проносит солому через избу, подмигивая девчонке, и водружает ее на скамейку возле шкафа. Потом он снимает сапог и из-под стельки вытаскивает смятый бумажный рубль.
- Первый! – заговорщицки говорит он девочке и кладет рубль в ящик серванта.
Девчонка показывает язык и смеется. Она бросается к мужичку на шею и виснет, смеясь. Мужичок, которого, кстати, зовут Егор, щекочет ее и тоже смеется. Девочка визжит и давится смехом, пытаясь увернуться от щекотки.

Тяжело работает Егор, вскидывая лопату, отбрасывая комья земли.
Чорный человек сидит рядом, прислонившись к забору, и сосредоточено пытается загнать жучка в бутылку из-под водки. Жучок двоится у него в глазах и никак не попадает в бутылку. Чорный человек совсем не слушает Егора, он бормочет себе под нос: «Куда пошла. Лезь в бутылку. В бутылочку залеза-а-а-ай»
Доносится голос Егора, который рассказывает:
- Я, милай, махорку-то с самогонкой уж почти два года как бросил. Бросил и всё-ё и как отрезало. Как держусь, сам не знаю. Просто на липочке болтаюсь. Есть один секретик у меня, так помогает. А без него – не знаю как бы и продержался. Видишь, сам копаю и с каждой лопатой лошадь ко мне все ближе и ближе. Раз копнул – лошадиная нога! Два копнул – вторая лошадиная нога! Три копнул – третья нога, мать честная! Четвертый раз – четыре ноги лошадиные у меня уж перед глазами гопака отплясывают, да все в красных сапожках. Пять – пузо лошадиное! Шесть – грива! Висит себе в воздухе, пока седьмой раз не копну – так шея появляется.
Лошадь действительно по частям появляется в воздухе и прыгает на одной ножке вокруг Чорного Человека, тот ее конечно не замечает.
- Глубже рой, Иваныч! А то палка падать будет!
Егор отирает пот. Чорный Человек тащит бревно и вертикально ставит его в яму. На бревне прибита табличка с указателем на деревню: «Гнилые прудки»
- Мужики! Зарплату плотят! – кричат им издалека.
Все бросив бегут Егор и Чорный человек сломя голову за зарплатой в деревню. Столб тут же сильно кренится на бок и так и остается вовеки веков косым.

Егор и Чорный Человек вламываются в питейный дом. Чорный Человек заказывает у хозяина самогона и пирог с рыбой. Егор хмуро буркает: «Ничего мне». И поясняет Чорному Человеку:
- Пить не буду.
Чорный человек трясет головой, цокает языком и, вздохнув, как маленькому, начинает кричать Егору:
- Да ты же свободный человек! У тебя ж даже жены нет, как у меня, кто тебе помеха! Сейчас, Егорушка, вспрыснем, брат милый, ой, чувствует мое сердце, вспрыснем, как давно уже не вспрыскивали.
Приносят самогон и пирог. Чорный Человек толкает Егора в плечо:
- Брат ты, ёклмн твою за ногу, да что ты как маленький, в самом деле!
Егор молча и хмуро смотрит на Чорного Человека. Тот с блаженством подносит рюмку к носу, нюхает ее, как будто бы это отличное вино, удовлетворенно крякает.
Егор молчит, заворожено глядя на него.
- А запах! Ммм! – восторженно говорит Чорный человек: ты Егор, еще как самогон-то пахнет помнишь?
- Вот погоди, накоплю на лошадь и клюкну, будь покоен – хмуро говорит Егор.
- Да ты только понюхай, пахнет… что в райских кущах.
Потом Чорный Человек громко стукает кулаком по столу и орет:
- Эх, щаз клюкну!!!!!!!!!
И залпом выпивает самогон. Егор аж привстает со своего места. Потом Черный Человек издает громкий гортанный звук удовольствия и смачно рыгает. Егор не выдерживает он быстро-быстро лезет за пазуху, достает оттуда сверток, начинает разворачивать кучу тряпочек, бормоча:
- Гори ж оно все. Это ж не у кого терпения не хватит два года терпеть. И так уж запах самогона забыл, вот не помню хоть тресни. Да катись оно все. Да пошло оно все на. Да в гробу ж я его всего видал. Никакого ж терпения больше нет.
Наконец, размотав последнюю, Егор видит маленький серый мешочек, набитый чем-то. К мешочку примотан ниткой рубль. Егор держит в руке мешочек, продолжая разматывать нитку, но делает это все медленнее и медленнее. Потом он останавливается, молчит. Смотрит на Чорного Человека, который смачно уплетает пирог с рыбой.
- Ух ты, чорт соблазнитель! Кабы не секретик, так прОпил бы рубль! Хавай-хавай свой пирог, и так уж пузо из порток вываливается, а с меня довольно, накушался.
Егор встает и уходит.

Егор дома. Он шарит по шкафам и ящикам в поисках чего-нибудь съестного. Ему мерещится Чорный Человек, который запихивает в свой бездонный рот пирог с рыбой, довольно похлопывает себя по огромному пузу. Вот он наконец находит небольшой кусочек черствого хлеба. Он опускается на лавку и держит кусок в руках. В избу заходит дочка.
- Вот покушай, Сашенька, - говорит он ей.
- А ты как же?
- А я ж не голодный.
Девочка берет в руки кусок хлеба, с радостью начинает его кушать.
- Ничего, - говорит Егор дочке: вот накоплю, поеду в город, куплю нам с тобой лошадку. Много мы на ней заработаем денег, и будешь ты у меня только медовые пряники кушать.
Он обнимает Сашеньку, и они начинают мечтать:

Егор сидит на травке, кушает пирог с рыбой да вином сладким из кувшина запивает. На огромном поле тащит сама по себе плуг серенькая лошадка.
Егор: Буду я на ней поле пахать. Так-то работать легче станет. И картошку там посадим и зерно.
Саша: И бананы и ананасы.
Рядом с Егором на траве сидит Саша и пытается откусить от ананаса в кожуре. По дороге к ним бежит мужик, подбежав к Егору, начинает показывать на лошадь, и гротескно, падая на колени, просит дать ее хоть на один день ему в работу (пантомима)
Егор: и будут приходить все из соседних деревень к нам за лошадью, просить хоть на один денек.
За мужиком уже выстроилась очередь из желающих получить лошадь. Все смотрят на Егора ласково-ласково и жестами просят лошадь.
Саша: А потом мы покрасим ее в зеленый цвет.
Саша кисточкой ставит зеленый точечки на сером боку лошади, рисует на ней человечков и звездочки.
Егор: Почему в зеленый?
Саша: Чтобы об траву не пачкалась.
Саша стоит рядом с зеленой лошадью и привязывает ей в гриву сиреневые ленточки.
Егор: А все будут говорить: есть в одной деревеньке Гнилые Прудки такой Егор Иванович Глотов. Так у него, представляете, есть зеленая лошадь! И будут все приходить на нашу лошадь глазеть, а мы за погляделки деньги собирать будем.
За оградой стоит зеленая лошадь, вокруг толпятся люди, размахивают бумажными рублями и ликуют.
Егор: А потом однажды, в нашу деревню приедет…
На горизонте появляется пыльное облако, все люди смотрят на приехавшего с разинутыми ртами. Кто-то идет к Егору с Сашей, а они гордо и смущенно пихая друг друга, стоят рядом со своей зеленой лошадью.

Глядит Егор, а Сашка его уж уснула. Он кладет ее на печку, задергивает полог. Сам садится на лавку, возле шкафа, смотрит в окно. Там проходит соседский петух, а Егору вдруг начинает казаться, что это пирожок на ножках скачет. Он отворачивается и упорно начинает себе представлять лошадь. Лошадь стоит прям посреди избы, но и она медленно, начиная с краев, вдруг начинает желтеть и превращается в один огромный пирог на лошадиных ножках. Блестящий такой пирожок, румяненький. Егор сердито машет на нее и пирог снова превращается в лошадь (коварно и всего на одну секунду). Глядь, а лошадь уже не простая, а вся желтая, блестящая и румяная как пирог. Она залезает на стол и лежит на столе, как будто бы просится, чтобы ее съели.
«Ух» в сердцах шепотом ругается Егор. Потом делает строгое лицо и, открыв сервант, достает деньги, начиная их пересчитывать. Как бы невзначай Егор хочет спрятать один рубль в карман, с невинным лицом. И только он уж было руку в карман засунул с рублем, вдруг чей-то громовой голос как закричит:
- Куда?!
- Ой, - говорит Егор, втягивая голову в плечи: ничего не знаю.
- Куда деньгу, сука, спер? Ложь ее на место!
- Какую деньгу? – жалко оправдывается тоненьким голосом Егор, кривясь в подобострастной улыбочке.
- Вот сукин сын! Еще и отпирается! Ложь на место!
- Ну ку-у-ушать же хочется, - пытается разжалобить голос Егор.
- Кушать? Да ты у меня, сукин ты сын, солому жрать будешь!
- Как солому? Люди солому не едять, я ж не лошадь вам какая-нибудь.
- Ах ты не лошадь? А лошадь тебе нужна? Вот и жри тогда солому.
- Какую? Эту что-ли? – жалко говорит Егор, показывая на мешок с соломой, который он сам принес и поставил на лавку. Голос грозно молчит. Егор достает пучок соломы. Не решается есть.
- Ну?!
Егор начинает быстро заталкивать солому в рот, шепотом сам себе начинает командовать:
- Жри ему солому, эка раскомандовался. Жри, ишь ты, у себя самого, подлюга, деньгу спер!

Егор косит траву. Взмах косой – из-под косы вылетает деньга, машет крыльями, как птица.
Егор несет ведро воды. Вода плеск на землю – в лужице начинает биться деньга, как рыба.
Егор стругает рубанком бревно. Стружка из рубанка прыг, превратилась в деньгу и бежит по земле как полевая мышь.
Егор красит забор и стекающая вниз капля превращается в деньгу и как гусеница ползет вниз.
Деньги лезут друг другу на голову и стопка в Егоровом шкафчике растет на глазах.

- Накопи-и-ил! – кричит Егор, бежит по проселочной дороге мимо покосившейся надписи «Гнилые прудки». Он догоняет телегу, кричит ей вослед: Стой! Милай! Подвези в город!
Телега останавливается, Егор залезает внутрь. Снимает сапог, прижимает к груди, щупает внутри. Он долго жмурится, качает головой, пытаясь обратить на себя внимание кучера, цокает языком. Кучер косится на его сапог. Потом Егор говорит:
- Хорошая у тебя, брат, лошадь.
Кучер смотрит на лошадь, потом снова на сапог.
- Я тоже лошадь себе хочу купить! – заявляет Егор и затем, распаляясь, начинает рассказывать: понимаешь, я же на нее три года копил! Солому жрал! Вот ей-богу жрал, не вру!
- Сколько денег-то? – спрашивает кучер
- Да рублев семьсот будет – Егор снова ощупывает сапог: она у меня перед глазами так и пляшет, в красных сапожках, желтая вся такая, румяная, как пирог! Три года копил! И не накопил бы кабы не секрет! А секрет у меня вот тут, в тряпице лежит. (Егор лезет за пазуху и достает уже знакомый нам полотняный мешочек)
Кучер сидит и молча что-то прикидывает, потом машет рукой, как будто бы через силу соглашаясь:
- Эх! Бери!
- Чего бери?
- Лошадь мою бери быстрее. За семьсот рублей отдам, по дешевке!
- Не надо мне твою лошадь – пугается Егор: я себе в городе лошадь куплю! Чтоб по правильному! А то это и не покупка вовсе будет!

Егор на базаре. Он стоит под вывеской «Продаю лошадь», коряво написанной на картоне. Рядом с вывеской сидит по-турецки молчаливый продавец, равнодушен, как кирпичная стена. За ним – лошадь. Продавец сосредоточено обматывает уздечку какой-то проволочкой. Егор:
- Это что ж, милый, лошадь-то, я говорю, это самое, продаешь ай нет?
Без малейшей эмоции продавец продолжает работу.
- А какая ж цена будет этой твоей лошади? Только делом говори.
- Восемьсот, - равнодушно отвечает продавец.
Егор начинает осматривать лошадь, дует ей неожиданно в глаза, хлопает в ладоши перед самой мордой, подмигивая, прищелкивая языком, вилять головой перед самой лошадиной мордой. Лошадь от испуга начинает подергиваться.
- Не спокойная у тебя какай-то лошадь, сбавь цену-то, - говорит Егор: я ж три года солому жрал!
- Восемьсот, - равнодушно говорит продавец
Егор начинает распаляться. Он ведет себя очень эмоционально, тогда как продавец холоден как лед.
- Пятьсот! – кричит Егор, швыряет шапку, снимает сапог и достает деньги
- Семьсот восемьдесят – продавец. Егор опять одевает сапог
- Пятьсот пятьдесят! – кричит Егор, начинает снимать сапог – я ж пять лет копил! Все шесть лет не жрамши!
- Семьсот пятьдесят
Сцена ускоряется. Мы уже не слышим их голосов, только Егор эмоционально мечется вокруг лошади, падает на землю, вытирает слезы, театрально поднимает руки вверх, снимает сапог, снова одевает, снова снимает, одевает-снимает, одевает-снимает. Наконец скорость идет на убыль, и мы видим, как Егор достает деньги и передает продавцу, смотрит, затаив дыхание, как тот их пересчитывает, качает головой скорбно, плюет на землю с досадой.
А потом снова убыстряясь забирает лошадь, проходит через базар, то и дело подмигивая, идет по улице, хлопает лошадь, показывает всем, люди шарахаются от него, он идет по солнечным улицам с лошадью.
И наконец на одной из улиц видит Чорного Человека.
- Брат! – кричит Егор: купил, лошадь-то!
Чорный человек хмуро смотрит на Егора:
- Пойдем, я желаю тебя угостить.
- А-а-а, - хитро тянет Чорный Человек, трясет пальцем – ишь ты шельма! В «Ягодку» что-ли?

Егор пьет водку в кабаке. Смотрит в окно – там привязана лошадь. Егор опрокидывает одну стопку, лошадь стоит. Потом он опрокидывает другую – смотрит лошадь начинает зеленеть. Потом третью – глядит, а лошадь вся позеленела.
Егор вскакивает и на глазах удивленных собутыльников бежит к лошади, ощупывает. За ним срываются все остальные из кабака. Они кричат: «Позеленела!» и «Мать честная!» «Вот ведь чудо!» и «Зеленая лошадь!». Егор бормочет, прижавшись к гриве лошади ей всякие нежности.
- Ну-ка, подержи, - говорит он отдавая кому-то свою пустую стопку, а сам залезает на лошадь и скачет торжественно по улице.
Все люди пялятся на зеленую лошадь, за ней бегут мальчишки. Егор свистит и размахивает шапкой. Видит изгородь в поле, хочет перепрыгнуть, но почему-то ударяется лбом об изгородь и…
… приходит в себя в канаве. Рядом торчит сапог Чорного человека. Егор пытается вылезти из канавы, нелепо скользит и падает в грязь, продолжает ползти на четвереньках.
- Да не суетись – пьяно тянет Чорный человек – лежи, отдыхай.
Егору наконец удается, всему грязному, холодному, вылезти из канавы. Он оглядывается и спрашивает с плохим предчувствием:
- Лошадь… где?
- Да ты не горюй! Ну, пропил, с кем не бывает. Зато клюкнул. Есть что вспомнить.
Егор идет по дороге. Он весь грязный, стирает с себя грязь, которая льется литрами на дорогу, проводит руками по одежде, достает полотняный сверточек. Говорит: «Я же три года копил… зря?». Продолжает идти. Аккуратно разворачивает материю – там лежит глиняная зеленая лошадка. Егор сжимает ее в руках и начинает, плача, долбить себя по голове. Так сильно долбит, что выступает кровь, но он не замечает, только медленно продолжает идти по дороге.